|
|
|
Из истории археологии
В 1738 году Мария Амалия Христина, дочь Августа третьего Саксонского,
покинула Дредзенский двор и вышла за муж за Карла Бурбонского, кароля обеих Сицилий.
Осматривая обширные залы неаполитанских дворцов и огромные дворцововые парки,
живая и влюбленная в искусство королева обратила внимание на статуи и
скульптуры, которые были найдены незадолго до последнего извержения везувия:
одни - случайно, другие - по инициативе некоего генерала д'Эльбефа. Красота
статуй привела королеву в восторг, и она попросила своего венецианского супруга
розыскать для нее новые.
Со времени последнего сильного извержения Везувия 1737
года, во время которого склон горы обнажился, а часть вершины взлетела на воздух,
вулкан вот уже полтора года молчал, спокойно возвышаясь под голубым небом Неаполя,
и король согласился. Проще всего было начать раскопки там, где закончил д'Эльбеф.
Король посоветовался с кавалером Рокко Хоаккино де Алькубиерре, испанцем по происхождению,
который был начальником его технических отрядов, и тот предоставил рабочих, орудия и
порох. Трудностей было много. Нужно было преодолеть пятнадцатиметровый слой твердой,
как камень, лавы. Из колодца шахты, проложенной еще д'Эльбефом, прорубили ходы. а
затем прорубили отверстия для взрывчатки. И вот наступил момент, когда заступ наткнулся на
металл, зазвучавший под ударами, как колокол. Первой находкой были три обломка гигантских
бронзовых коней. И только теперь было сделано самое разумное из того, что можно было сделать,
и с чего, собственно, нужно было начинать: пригласили специалиста. Надзор за раскопками взял
на себя маркиз дон Марчелло Венути - гуманист, хранитель королевской библиотеки. За первыми
находками последовали другие: три мраморные статуи одетых в тоги римлян, расписные колонны
и бронзовое туловище коня. К месту раскопок прибыли король с супругой. Маркиз, спустившись
по веревке в раскоп, обнаружил лестницу, архитектура которой позволила ему прийти к
определенному выводу о характере всей постройки; 11 декабря 1738 года подтвердилась
правильность сделанного им заключения: в этот день была обнаружена надпись, из которой
следовало, что некий Руфус выстроил на свои собственные средства театр - "Theatrum
Herculanense".
Так началось открытие погребенного под землей города, ибо там, где был
театр, должно было быть и поселение. В свое время д'Эльбеф, сам того не подозревая - ведь перед ним
в окаменевшей лаве было множество других ходов,- попал прямо на сцену театра, буквально
заваленную статуями. В том, что такое количество статуй оказалось именно здесь, не
было ничего удивительного: бурлящий поток лавы, сметающий все на своем пути, обрушил
на просцениум заднюю стену театра, украшенную множеством скульптур. Так обрели здесь
семнадцативековой покой эти каменные тела.
Надпись сообщила и имя города: Геркуланум.
Именно эти события и являются одними из первых офециальных археологических раскопок.
|
|
|
