|
|
Рыбаков. Язычество древней руси. Страница 830
Таков, например, киевский боярин
Петр Бориславич, писавший в 1140-1180-е годы.
Ярким примером нового, более светского, отношения к
литературе является "Слово о полку Игореве". Христианский бог
упомянут здесь лишь дважды: 1) князю Всеславу не миновать суда
божьего; 2) Игорю бог путь кажет. Ни в запеве поэмы, ни при
отправлении войска в поход, ни при гибели воинов Игоря, ни при
описании блистательной победы над Кобяком в 1184 г.- ни в одном из
тех случаев, когда обычай требовал упоминания божьего имени, в
"Слове" церковного христианского бога нет.
Зато в поэме есть языческий небесный бог-отец Стрибог и его
внуки -- ветры, есть "тресветлое" ("идущее по небосводу") солнце,
есть древний Белес (поэт Боян -- его внук), есть Великий Хорс и
славянские эриннии -- Карна и Желя. Русские князья дважды определены
в великой поэме, как внуки Дажьбога. Автор "Слова", предвосхищая
поэтов Ренессанса, широко пользовавшихся образами античного
язычества, воскрешает для своих слушателей родную языческую
романтику.
*
Неоценимым источником по язычеству русских социальных верхов
XII -- XIII вв. являются клады золотых и серебряных предметов
женского убора, зарытые во время нашествия Батыя. Принцип
воспроизведения макрокосма в микрокосме личного убора проведен здесь
последовательно: головной убор, очелья, диадемы -- небо; рясны --
дождь; колты, завершающие рясны внизу у груди. -- посланцы неба:
птицы-сирины, русалки с турьими рогами для полива ростков, грифоны
и семарглы, божества жизни и растений. В ожерельях -- земные
растения и разные символы плодородия. Свисающие вниз концы пояса
довершают картину мира -- они украшены мордами ящеров.
Каждая отдельная категория вещей украшена особым, тонко
продуманным символическим узором, насыщенным аграрной заклинательной
тематикой. Растительный узор предстоит перед нами в двух вариантах:
заклинание роста (показаны фазы развития растения) и заклинание
пространства, повсеместности (четырехчастная композиция из ростков),
что может быть выражено словесной формулой: "пусть все растет и
пусть везде растет!".
На таких же предметах к началу XIII в.
Предыдущая страница
Следующая страница
|
|
