|
|
Рыбаков. Язычество древней руси. Страница 443
Логично предполагать,
что и её брат "прекрасный царь", не стремившийся рубить сонного,
тоже был крещеным. Марья Лебедь Белая трижды добивается победы,
благодаря хитрости и чародейству. Она встречает Потока с чарой
зелена вина с сонной отравой и уверяет его, что её "силом везет"
Иван Окульевич. её льстивые уговоры с каждым разом становятся все
более поэтичными и убедительными. Увидав богатыря у царских палат
Ивана Окульевича:
Как налила питей она сонныих
А тую чару зелена вина...
Как тут она подходит близешенько
А клонится Михаиле понизешенько
-- А ты, молодой Михаила Поток, сын Иванович!
-- Силом увез прекрасный царь Иван Окульевич
-- Как нунечку еще было теперечку
-- Меженный (теплый, летний) день не может жив-то быть,
-- А без того без красного без солнышка
-- А так я без тебя, молодой Михаила Поток,
сын Иванович.
-- А не могу-то я да ведь жива быть,
-- А жива быть не могу-то есть ни пить,
-- Теперь твои уста были печальные,
-- А ты-то ведь в великой во кручинушке
-- А выпей-ко с тоски ты со досадушки
-- А нунечку как чару зелена вина 71.
---------------------------------
71 Былины, с. 318 -- 319.
Первый раз Марья закопала сонного богатыря, выпившего под
уговоры колдуньи три чары, в яму, как мертвого. Его оседланный конь
прискакал в Киев, и друзья-богатыри поняли, что случилась беда. Конь
указал им место, где зарыт Михаиле, и его откопали, "а он-то там
проспался прохмелился, протверезился".
Второе колдовство было сильнее первого: Марья, опоив снова
Михаила, превратила его в "бел-горюч камешек". Богатыри отправились
выручать друга. По дороге им встретился старичок-калика, и все
богатыри, переодевшись каликами перехожими, прибыли ко дворцу Ивана
Окульевича, где Марья, не дав им ничего, отослала их к мужу: "Возьми
калик к себе, ты корми, пои!" Царь щедро наградил паломников, что
является еще одним доказательством его принадлежности к христианам.
Старичок-калика, оказавшийся святым Николаем (или Михаилом
архангелом), помог вернуть Михаиле Потоку человеческий облик, чего
не могли сделать богатыри.
Третья расправа Марьи была необычной: она пригвоздила
упившегося чарами сонного питья Потока "к стене-то городовые".
Предыдущая страница
Следующая страница
|
|
